Патрик Хэд сказал "довольно!" и решил прекратить свою деятельность в команде Williams F1 в следующем году - но, тем не менее, остался акционером команды и не прекратит работу. О прошлом, настоящем и будущем с ним поговорили журналисты ESPNF1.

Патрик, гонка в Бразилии действительно была Вашей последней в составе команды? Вы больше не приедете на Гран При?

 - Даже в лучшие для команды дни я не всегда приезжал на гонки. Обычно мы чередовались с Фрэнком Дерни или с Эдрианом Ньюи - на половину гонок летали они, на другую половину - я. В последние годы я и вовсе не посещал даже половины гонок. 

В будущем я намерен сфокусироваться на работе в Williams Hybrid Power, это растущая компания, в данный момент в ней задействовано около 30 сотрудников, и она разрабатывает очень интересные проекты, но они не связаны с Ф1. Тем не менее, я по-прежнему остаюсь акционером команды, и, соответственно, принимаю участие в ее судьбе. 

Как Вы думаете, что Вы оставили в наследство Ф1, кроме собственно, самой команды Williams?

 - Это не совсем корректный вопрос. Автоспорт - это, прежде всего, работающие тут люди. Через нашу команду прошло много выдающихся людей, я не могу сказать, что я стал наставником, гуру, для них, но я надеюсь, что чему-то научил их. Люди вроде Росса Брона, Нила Оутли, Эдриана Ньюи прошли через нашу команду, они были успешны с нами и потом добились успеха в других командах. 

Ваше имя часто упоминается в связи с некоторыми любопытными техническими разработками, которые FIA усердно запрещала.У вас есть какая-то "примочка", о запрете которой Вы сожалеете?

 - Ну, прежде всего я не хотел бы говорить, что все разработки - это исключительно моя заслуга. Я способствовал их развитию, но не более того. Мне очень понравилась наша активная подвеска, но ее "забанили", так как в Ferrari оказались бессильны придумать свою. Они оказали давление на FIA и та запретила ее под предлогом, что это система "помощи пилоту", хотя она не была таковой. 

У нас было две разработки CTV (трансмиссия вариаторного типа), одну мы разрабатывали совместно с фирмой Tototrak, а вторую с голландской Van Doorne, которая по сей день занимается вариаторами. Это был очень интересный проект, но кому-то вновь показалось, что мы станем слишком быстрыми из-за этого и FIA запретила эту систему еще до того, как она появилась на трассе. Я вспоминаю и историю шестиколесных автомобилей - у других команд были сложности с ними, наша же конструкция выглядела весьма перспективно, но ее тоже запретили. К сожалению, такие вещи всегда приводят к бессмысленным тратам денег - Вы разрабатываете, а технологию, которая в начале не вызывала никаких вопросов, в итоге запрещают. 

Одной из черт, которая всегда выделяла Williams, была ее живучесть, для частной команды просто поразительная. Расскажите, в чем секрет, и как Вы думаете, есть ли будущее у частных команд в Ф1?

 - Я думаю, что будущее, безусловно, есть, но для этого им точно надо выступать лучше, чем мы в этом году! Бизнес-модель частной команды предусматривает более высокие результаты, нежели наши, и мы не имеем права на передышку. Впрочем, я думаю, частные команды способны способны на такие выступления. Все решает талант и смелость людей - техников, инженеров, а условия для творчества, поверьте, есть во всех командах. Я не могу сказать, к примеру, что оборудование, которое мы используем в Williams, хуже чем в McLaren - оно столь же конкурентоспособно. Все зависит от людей. В следующем году у нас будут моторы Renault, точно такие же как на Red Bull, и нет никаких причин, объективных, которые мешали бы нам тоже оказаться среди лидеров. Но все же подстрахуюсь и замечу, что людям, принявшим дела в команде в этом году, все же потребуется несколько лет, чтобы все наладить. 

Не возникнут ли сложности с переходом на Renault? 

 - Если и возникнут, то краткосрочные. Мы еще с июля знали, что будем использовать эти моторы, и у нас было очень много времени, чтобы продумать конструкцию нашей будущей машины. Я уверен, это решение окажется благотворным, особенно в свете перехода на турбомоторы. 

Как насчет команды? Станут ли кадровые перемены предвестником светлого будущего - Адам Парр, Майк Куглан, действительно внесут новую струю в Williams?

 - Безусловно. Мы постараемся обеспечить их хорошим бюджетом для реализации их творческих замыслов. Майк Куглан в роли технического директора, Марк Гиллан в роли шеф-инженера, Джейсон Соммервиль во главе департамента аэродинамики - в Williams действительно произошли серьезные перемены. 

Я не могу сказать, что до них у нас работали плохие люди - но определенно, вместе они не представляли правильную комбинацию. Одним словом, в сумме их творческий потенциал оказался меньше, чем по отдельности. Теперь у наших новых творцов новая мотивация - они должны доказать свою принадлежность к лучшим конструкторам Ф1. И у них есть условия сделать это. 

Патрик, расскажите о Вашем любимом воспоминании с Гран При!

 - Честно говоря, я не вспоминаю какие-то конкретные гонки, память не хранит их. Но в целом я помню время Найджела Мэнселла и Нельсона Пике в 1986-1987 - эти парни здорово подгоняли друг друга, всю гонку шли в квалификационном режиме и частенько привозили круг всем остальным. Что-то подобное было и с Найджелом в 1992-м. 

Еще мне вспоминается Гран При Франции 1980-го года. У нас вообще никогда не было проблем с французами, а Фрэнка даже можно назвать франкофилом. Но тогда мы соперничали с двумя турбо-Renault и двумя Ligier, и мы явно мешали французским командам. Тем не менее, победу одержали именно мы. Оглядываясь назад, в прошлом было очень много замечательных моментов, побед, но также и гонок, которые мы могли выиграть, но проиграли. И конечно, отдельной главой в нашем прошлом идет та роковая гонка в Имоле и гибель Айртона Сенны. Шок для нас, скорбь для его семьи... В общем, в прошлом было много как взлетов, так и падений. 

Алан Джонс обыграл гонщиков Ligier в 1980-м.  

По материалам espnf1.com

Дудка Дан, F1Life.ru