Льюис Хэмилтон: сам по себе, свой собственный

2010 год, 6 Марта

<< Назад | Список всех интервью

В интервью для журнала Autosport Льюис Хэмилтон рассказал о своём искреннем восхищении по поводу нового сезона и об изменениях в своей жизни, которые делают его счастливым, как никогда.

Тесты окончены, и есть ощущение, что болиды McLaren способны бороться на передовой. Готовы ли Вы к старту, чтобы, наконец, ответить на вопрос, где сейчас команда?

Льюис Хэмилтон (ЛХ): Да. Более, чем готов – я в восхищении! Судя по всему, нас ждёт самый восхитительный сезон F1 за последнее время. С точки зрения результатов у нас очень много машин, практически равных по уровню. Решающим становится показать лучший круг в квалификации, и если ты не успеваешь даже чуть-чуть – это уже играет свою роль, и ты можешь упустить поул-позицию. Восхитительно!

Для Вас что-либо меняется от того, что в лидерах есть четыре команды, и их взаимная расстановка меняется день ото дня? Например, Mercedes GP могут существенно прибавить за счёт новинок, припасённых для Бахрейна, но могут и остаться, где есть?

ЛХ: У нас пять хороших команд. Ferrari, Red Bull Racing, McLaren, Mercedes и [BMW] Sauber. Даже Force India нашли скорость! Адриан [Сутиль] показал реально хорошее время в один из дней – и он был с хорошей топливной загрузкой… Так что кто знает?

Почти всегда в Формуле 1 Вы сражались один на один с парнями, которые претендовали на титул. В этом году у нас четыре чемпиона мира, восемь быстрых пилотов в четырёх лучших машинах. Это грозит чем-то особенным?

ЛХ: Да, определённо. Раньше, когда Фернандо [Алосно] гонялся за Renault, машина была не так быстра, и ему не приходилось сражаться с нами. С другой стороны, в прошедшем сезоне пилоты Brawn просто уехали от нас. Затем могли идти как Ferrari, так и McLaren.

Сейчас у нас несколько команд, которые могут гладко проходить третий поворот в Барселоне, и они его пройдут. Так что если хочешь быть на коне, надо уметь «включаться» и знать, как усмирять свою машину.

Как помогли Вам уроки прошлого сезона? Приёмы, которые Вы использовали, чтобы вытащить команду из последних рядов в победители гран при – применимы ли они в борьбе за титул?

ЛХ: Непременно. Думаю, я вырос за прошлый год, как происходит и в каждый год. Я значительно вырос за счёт опыта, за счёт тяжёлых времён – и в целом стал более… мужчиной и человеком в целом. Я стал мудрее и получил лучшее понимание, кто я есть, и что есть у меня. В терминах работы с командой наша ситуация была уникальной – не иметь шансов побеждать.

Но вместо швыряния игрушками из детской коляски я старался обернуть тот негатив и разочарование во что-то положительное. Вроде как «да ладно вам, ребята, мы ещё можем! Мы идём туда, машина уже позволяет прибавить». Парням это было нужно.

Поэтому я посещал множество совещаний и дискуссий. Я выступал перед командой и говорил им: «Отлично, вы сделали просто мега работу, теперь мы действительно сможем побить их!» И я старался показать свой дух конкуренции против других команд, например: «Я страшно хочу обойти их, и вы знаете, что нам это по силам!» В то время, когда эти речёвки поднимали их командный дух, они поднимали и мой. Так я сам становился сильнее.

Вне трека ситуация также была не идеальной. Кое-что случилось в комнате стюардов в Австралии, потом вопросы прессы… Пройдя через эти, хоть и не самые подходящие для гордости, но события, открыли ли Вы с себе то, о чём не знали раньше?

ЛХ: Да, думаю так. Считаю, что ты учишься и в трудные времена, в тяжёлые времена. Подобное помогает слепить и укрепить твой характер. Этот опыт позволил сделать большой шаг вперёд, и остаток сезона прошёл лучше, в том числе и на трасе.

Мне крайне повезло иметь поддержку моей команды, и мы во многом похожи на семью. Я здесь уже много лет, парни знают меня очень хорошо, и наоборот. Моя настоящая семья тоже была там, помогая на всём пути, и друзья тоже. К счастью, под их руководством и с их поддержкой я смог пережить и перерасти это.

Что же нового во Льюисе Хэмилтоне, который готовится вступить в новый сезон? Пример ли это простой направленной эволюции?

ЛХ: Думаю, да. Сидя здесь и сейчас, я чувствую, что стал более опытным гонщиком с точки зрения вещей, с которыми приходится оперировать в той или иной ситуации. Особенно это касается моего понимания машины, шин и связанных с этим вопросов – со всей гаммой вопросов, которые передо мной появлялись по поводу новой машины.

Круто, когда получается сделать конкретный вклад в поведение машины, ты вовлекаешься в это и чувствуешь себя комфортно. Ты на своём месте, и всё хорошо – тем более, что сейчас всё лучше, чем когда-либо раньше. Воистину удовлетворяющее чувство! Но мне 25, и я ещё не удовлетворён на 100%. Идёт мой четвёртый год в Формуле 1, так что вещи потихоньку эволюционируют и меняются – как мне кажется, в позитивном направлении.

Ваш папа был путеводной звездой для Вас – так Вы часто повторяли в прошлом. Но не всякий взрослый спортсмен имеет в своих менеджерах папу. Навсегда ли он на этой должности, как Вы думаете?

ЛХ: Что ж, наверное, нет. Нет.

Продолжайте…

ЛХ: Что ж, мне повезло, что папа всегда был рядом. Многие, очень многие люди говорили, что мы не справимся, не сможем так работать. Они говорили, что папа-менеджер не может работать, как полагается. Никто в нас не верил, и причина этого, на мой взгляд, в том, что в прошлом многие родители слишком быстро запутывались в этих вещах. Они критиковали команды своих сыновей, жаловались на болиды, в общем, были слишком агрессивны.

Но мой папа смог отделить себя от эмоций. Он способен оценивать вещи очень логично, и я не верю, что найдётся ещё один такой же человек. Никто не способен делать то, что смог сделать он; я говорю и о его собственных достижениях, и о том, чего он помог достичь мне. Это в высшей степени необычно, и именно поэтому у нас такая замечательная история, которую хочется рассказывать всем. Думаю, именно по этой причине некоторые настолько сильно восхищаются нашей семьёй – за то, что мы сделали, имея в начале ровно столько, сколько у нас было.

Но да, если вы спрашиваете, спустя некоторое время должны произойти изменения.

Можете что-либо сказать об этих изменениях?

ЛХ: Мне сейчас 25 лет, и представляется неизбежным, что в какой-то момент положение должно измениться. Мы оглянулись на опыт последних лет и подумали, что ещё стоит добавить к картине, чтобы быть более готовыми к различным ситуациям: со спонсорами ли, с наставлениями в спортивной или каких-либо других областях. Мы посмотрели на это, и я понял, что никогда не чувствовал себя более комфортно с кем-либо ещё.

В этот момент я был влюблён в отца, который является моим менеджером, способным устроить всё как надо, потому что я доверяю ему.

Другие менеджеры являются наёмными работниками, но мой папа – это мой папа. Я знаю, он руководствуется только правильными причинами, и я могу верить ему всем сердцем.

Но хотя всё это время мы обсуждали, привлечь ли нам ещё кого-нибудь, уверенности в таком шаге не было. Я думаю, мы сейчас в том положении, когда стоит решиться на такой шаг, который я считаю позитивным. Мне 25. Я как Дядя Фёдор в Простоквашино, «сам по себе, свой собственный». Я уже некоторое время в Формуле 1, и не смог бы сделать это без помощи отца. Он проделал фантастическую работу. Но эта работа сделана.

Так почему это решение пришло именно сейчас?

ЛХ: Ещё пока основной фокус моего папы был сосредоточен на мне, в его жизни начали открываться перспективы, начали появляться удивительные идеи. Сейчас он работает над школой GP Prep, которую я считаю отличной идеей! Конечно, у нас есть GP2 и другие серии, но взять старые болиды F1, которые просто уже не используются, и предоставить их тем, кто в обычных условиях никогда не сможет попробовать этот опыт… Тем, кто, возможно, продемонстрирует хорошую скорость – это фантастика! Есть немало молодых парней, которые превосходны сами по себе, но просто не имеют шанса проявить себя в болиде Формулы 1.

Я по-настоящему горжусь своим папой, и каждый раз, когда он делится со мной такими блестящими идеями, как школа GP Prep, я говорю: «Проклятье, почему я не подумал об этом?» Или «я хотел бы сделать то же самое».

Приближение к точке, в которой он пожелал бы продолжить исследование своих возможностей и талантов, было неизбежно. Он имеет интересы в футболе, работает с Марком Бланделлом , приглядывает за Полом ди Рестой, который не получил бы возможность тестов в команде Force India, если бы не мой отец. У него есть свой малыш в картинге, Ник де Ври, всего 37 килограмм! Но Ник бивает парней, с которыми гонялся ещё я, которые принадлежат к высшему сорту – и сейчас он входит в программу McLaren по работе с молодыми гонщиками.

Так что у моего папы хорошее видение будущего. Используя то, через что мы прошли, он может помочь и другим подросткам, будь это Формула 1 или какой-либо другой спорт. Он может адекватно направлять их, потому что он исключительно умный человек.

Собирается ли он полностью отойти от Ваших дел?

ЛХ: Да. Он собирается отстраниться от наших дел. Объём работы достаточно большой, и высвобожденные ресурсы помогут ему сконцентрироваться на своём бизнесе. Для меня самое главное, что папа работает над моей карьерой с восьми лет, и тем сложнее было заниматься тем, что свойственно для обычных отца и сына. В гонках он всегда был моим менеджером, и мы всегда занимались делом, но не вопросами «отцов и детей».

Что мне действительно нравится в этой идее, то что мой папа теперь будет просто моим папой. Мне нужен менеджер, который позаботиться обо всех издержках, сделает всю прочую работу. Затем мне нужен отец для тех дел, которые предназначены для отцов. Хочу выпить с ним пива, сходить в боулинг, отмечать праздники… А затем хочу спросить у него, как дела в GP Prep? И хочу быть готовым рассказывать ему обо всём новом, что происходит у меня, но рассказывать папе, не менеджеру. Я хочу эти возможности и собираюсь строить такие отношения.

Видите, так как мой папа всегда был моим менеджером, и так как мы всегда работали, занимались только делами, я лишь в ограниченной мере имел такие отношения… Наверное, так происходит с тех пор, когда я был ещё ребёнком, и мы гонялись на радиоуправляемых машинках…

Вот чего я хочу, и на некотором этапе я собираюсь найти нового менеджера. Папа поможет мне с передачей знаний, и даже в выбором, но только как папа.

Однако замечательно то, что я буду здесь, в McLaren, в ближайшие три года – и, конечно же, без моего папы это был бы невозможно. Но в McLaren мы – семья, они все приглядывают за мной и помогают, так что срочности в новом менеджере нет. Мы хотим предпринимать правильные шаги в правильное время, вот и всё.

То есть не идёт речи о том, чтобы в одностороннем порядке избавиться от услуг отца?

ЛХ: Нет-нет, конечно, нет! Он всегда говорил, что в какой-то момент нас обоих перестанет это устраивать. Единственное, что он никогда не хотел мне указывать на этот момент. Папа беспокоился о том, что я могу подумать, если бы он сам сделал такое предложение. Но мы говорили об этом, и я думаю, он подошёл к осознанию, что я – уже мужчина. И я думаю, что он этому рад, так как большой груз падает с его плеч. Очевидно, это немалое решение, но мы уже несколько лет обдумывали его.

Но какое удовольствие нас ожидает! Я смогу сказать ему, «поедем со мной на гонку в эти выходные». И мы будем наслаждаться отношениями на этих выходных. Не знаю, как у вас со своими отцами, но практически уверен, что вы не ведёте с ними бизнес. Даже с учётом того, что мой папа – профессионал в бизнесе, факт его должности в моей карьере значительно затрудняет отношения отца и сына. Это неизбежно.

Считаете ли Вы, что это решение поможет сфокусироваться на грядущем сезоне, особенно после такого сложного прошлогоднего?

ЛХ: Думаю, да. Иметь возможность для самостоятельных решений, собственных шагов. Иногда рядом есть люди, которые защищают тебя ото всего, что бы ни случилось, но при этом ты не получаешь полноценного опыта. И факт, о котором в любом случае невозможно забыть, состоит в том, что мой папа всегда будет моим папой. Он всегда будет таким особым человеком, моим ментором, моей путеводной звездой. Я не был бы здесь и сейчас без него.

Я очень горжусь своим отцом. Наши отношения таковы, что я могу отправиться на гран при и сосредоточиться на работе. И я знаю, он гордится мной, когда я на стартовой решётке, когда я побеждаю. И когда я не побеждаю, он всегда поддерживал меня. И я очень ценю жертвы, которые он принёс для нас, ценю всё, что он сделал, чего он достиг. Я бы мог подумать, что он сейчас наслаждается жизнью. Наслаждается ею, потому что мы сделали это. Мы добились своего, добились вместе. И он всегда будет рядом – он не сможет забыть о гонках навсегда.

Так он будет приезжать на гонки?

ЛХ: На данный момент, насколько я знаю, у него много работы по менеджерской части, плюс школа GP Prep, которую надо поднять и не уронить. Мой папа не знает, что такое провал. Он упорно работает, но ещё упорнее думает – в его действиях не бывает суеты. По этим причинам его затея потребует огромного количества времени.

Он любит бывать на гонках, которых в этом году будет 19, так что он может приехать и наслаждаться. Он может выбрать не все, но какие-то определённые гран при. Они присутствовал на абсолютно каждой гонке в моей карьере, так что это будет новый опыт для него.

Я получил от него сообщение, с котором отец сказал, что будет круто побыть дома и смотреть Формулу 1 на диване. Он не делал этого с тех пор, как мы выросли – до этого мы смотрели гонки на диване вместе. Это будет необычный опыт для него, надеюсь он сможет расслабиться и гордиться мной.

Подводя итоги, скажем, что вы серьёзно пересмотрели вопрос менеджмента и отношений с отцом. Новый McLaren смотрится хорошо. У вас есть зрелость после сезона-2009. И нас ждёт то, что Вы назвали самым восхитительным сезоном F1 когда-либо. Вы, наверное, чувствуете себя счастливым?

ЛХ: Да. Возможно, мне сейчас лучше, чем когда-либо в жизни. Мне комфортно, и я просто наслаждаюсь этим положением. Я чувствую, что достоин сегодняшнего дня и своих заслуг, а также своих планов на будущее и действий по их осуществлению.

И, как часть такого положения, я могу, например, просто позвонить папе в поисках совета по тем или иным вопросам. Могу сказать, «хочу сделать вот так, хочу купить ту машину»… И вместо деловой оценки ситуации он просто скажет мне, «о, это прекрасная машина, может, и мне прикупишь?» Вот каких отношений я хочу, и я взволнован перспективой их наконец получить.

Хочу чтобы и мой папа, и все остальные знали, что он всегда будет моим папой. Мы сами делаем шаг в направлении естественного развития. Его достижения в своей карьере велики, он возможно даже более известен, чем я! Люди говорят мне: «Привет! Передавай привет отцу!» Они не здороваются просто со мной! Это заслуженное уважение, и это не будет меняться.

Источник: Autosport
Подготовил Роман Плотников, F1Life.ru 

Я тоже хочу сказать

[Закрытый блок] Для зарегистрированных пользователей       RuTube YouTube

Расширенная форма

Если зарегистрированы	Код на картинке:
Оставить комментарий от имени "Гость"	Обновить